Фантастика — это литература некоей альтернативы: небанального мышления, новых решений старых проблем, попытки дать оригинальные ответы на извечно волнующие человечество вопросы. Круг фантастических тем велик, но проблематика произведений фантастов сводится к двум большим блокам: естественнонаучная и человеческая парадигмы. Если с вопросами физики, биологии и химии все ясно – ими, как правило, занимаются «твердые» фантасты-естественники, то в фантастике, которая ставит социальную повестку, все далеко от формульной предопределенности. Социальному фантасту надобно знать не только матчасть в виде социологии, истории, политологии, культурологи и других гуманитарных дисциплин, но еще и достоверно экстраполировать все это в будущее, построить правдоподобную социальную модель.
Поскольку организованный социум невозможен без экономики, политики и т.п. аспектов общественной жизни, данные вопросы, так или иначе, представлены в социальной фантастике. Если делить социальную фантастику по сути мировоззренческого или политического идеала, который лежит в ее основе, мы получим религиозные, традиционно-консервативные, либеральные и коммунистические подвиды. Первые два апеллируют к наследию прошлого (так, большая часть всей литературы фэнтези прославляет идеализированный феодализм средневекового мира), третий утверждает немного «приукрашенный» вариант настоящего. И если знакомые средневековые, глобально-либеральные или постапокалиптические (подсознательная боязнь деградации к каменному веку?) реалии переносятся в будущее, видимое на страницах книг – это звенья одной социально-пессимистической цепи, то описание коммунистического строя, аналогов которому не было еще сотворено в реальной истории человечества – что-то принципиально отличающееся от всего вышеуказанного. Собственно, сама аутентичная теория Маркса, если говорить иносказательно, является настоящей политической футурологией, поэтому она, наверное, так удачно вписывается как в утопические построения, так и в социальную фантастику в целом.
Коммунистическая фантастика нынче редкостный жанр. Снижению популярности подобных произведений послужил комплекс факторов, но прежде всего сюда можно отнести исчезновение советской фантастической традиции, для которой была присуща социально-эгалитарная направленность, а также отсутствие в последние десятилетия некоего социального заказа на утопическую или социально-критическую фантастику. Потому появление в 2013 году периодического издания, определяющего себя как «альманах коммунистической фантастики» — настоящее событие по меркам постсоветской «социалки». Небольшой коллектив энтузиастов избрал для своего издания наиболее приемлемую форму – электронный, свободно скачиваемый альманах. Именно эта форма оказалась наиболее оправданной с точки зрения коммунистических принципов распространения и отрицания авторского права, а также очевидной неуверенности редколлегии в возможности регулярного выхода издания. Название для журнала весьма прозрачно для круга знатоков тематической литературы. Альманах был назван в честь знаменитой подпольной газеты из серии романов британского левого фантаста Чайны Мьевиля «Нью-Кробюзон».
…Итак, коммунистическая фантастика. Авторы, пишущие коммунистическую фантастику, обычно ограничены не таким уж большим кругом тем и основных сюжетных линий. Как правило, мы имеем дело с такими вариациями:
1) критика социальной несправедливости в обществе;
2) антиутопии (ужасы киберпанковского мира, где балом правит транснациональный капитал);
3) классовая борьба в том или ином виде (будущее, другие планеты или измерения и т.п.);
4) глобальная революция;
5) период непосредственно после революции, построение социализма и подавление очагов реакции;
6) коммунистическая утопия;
7) условная «постутопия» с отходом от сугубо социальной повестки (связь коммунизма, космизма и трансгуманизма).
Ожидаемо, что в альманахе наиболее представлены варианты 1-5. С другой стороны, отрадно, что иногда появляются и попытки изобразить в малой художественной форме утопию и даже коммунистическую трансутопию (варианты 6-7). Очевидно, понимая проблему ограниченности тематического наполнения альманаха и неизбежной шаблонной однотипности, в №7 была сделана попытка выйти за традиционный для коммунистической фантастики круг тем. Данный выпуск был посвящен проблемам войны и мира, а также экологического равновесия на планете. К этому следует добавить, что автор идеи и фактический основатель «Буйного бродяги» Велимир Долоев в своих произведениях («Остров» (1), «Цветы прорастают сквозь кости» (5)) своеобразно поднимает тему феминизма – то ли ради разрушения стереотипов, то ли ради озорства, главные героини Долоева представлены лесбиянками.
Перейдем теперь от литературной составляющей к идейной. Вопрос об идейной определенности является, без преувеличения, основополагающим для альманаха, декларирующего свою приверженность коммунистической идеологии. Речь идет о направленности журнала, поскольку, как мы знаем, коммунисты бывают разные. Есть условно правые (сталинисты-консерваторы), условно центристы (троцкисты) и левые коммунисты. У каждого из них свое понимание, например, сути социализма. Камнем преткновения является и такой чувствительный вопрос, как трактовка строя, существовавшего в СССР.
Таким же различным у современных левых есть и отношение к политическим процессам, которые происходят на наших глазах. К сожалению, следует признать, что редакция пошла путем сглаживания идеологически острых углов и избрала своей общественно-политической позицией аморфный общелевый дискурс. Характерно, что редакция долго сохраняла молчание в переломном 2014 году, лишь летом того года (3) крен качнулся вправо – в сторону официально левого консерватизма, о чем свидетельствует риторика редакционного предисловия.
(1). Данная ремарка довольно показательна, поскольку, как среди авторов, так и среди редколлегии есть приверженцы самых разных политических взглядов. Сохранение такого статус-кво, а фактически – идейной размытости совершается, очевидно, для удержания как можно большего числа читателей, в т.ч. неопределившихся в своих предпочтениях. Но с другой стороны – подобное скрещивание ужа и ежа серьезно ослабляет идейное наполнение альманаха. Идейная нечеткость, неконкретность, а иногда и просто безадресность социальной критики, высказываемой в редакционных предисловиях в сочетании с характерным подростковым художественным оформлением, растиражированным слоганом Велимира Долоева «Коммуняши, вперед!» создает впечатление, что альманах просто выступает за все хорошее и против всего плохого.цитата
Коммунизм для нас, разумеется, не "светлое советское прошлое" (при разном и крайне сложном отношении авторов к советскому опыту)
Кстати, о художественном оформлении. Постоянные читатели «Буйного бродяги», очевидно, уже давно привыкли к эклектическому дизайну альманаха. В то время, как логотип явно указывает на аллюзии к «Правде» и другим советским газетам с непременным орденом (звездой) слева от надписи и узнаваемым шрифтом, внутренние иллюстрации отсылают к эстетике аниме с его инфантилизацией лиц и искажением пропорций тела. Ясно, что оформление в русле творчества Игоря Шалито и Галины Бойко, Алексея Леонова и Андрея Соколова, Геннадия Тищенко и Геннадия Голобокова для сетевых энтузиастов задача довольно трудная. Однако рано или поздно этот вопрос надо будет решить; существующий нынче дизайн будто провозглашает несерьезность концепции, некую «коммуняшевость» «Буйного бродяги».
Основной рубрикой альманаха является «Проза» (в основном, рассказы). За все время существования периодического издания сложился некий круг более-менее постоянных авторов, некоторые из них приобрели своеобразную специализацию. Так, нынешний редактор Ия Корецкая публикует традиционные фантастические микрорассказы с контурами актуальных тем (которые, правда, не всегда удается адекватно раскрыть на нескольких страницах) номера. Другой автор – Александр Рубер, который периодически публикует рассказы из своего цикла о вселенной Core (Коммунистическая республика).
Выходом на более широкую авторскую аудиторию послужил удачный эксперимент, в результате которого были опубликованы рассказы, победившие в конкурсе «Светлое завтра – 2015». Но главными своими достижениями редколлегия считает появление «на бумаге» антологии «Хроники мировой коммуны» и номинирование 6-го номера на «Еврокон-2018» в категории «Лучший любительский журнал».
Появляются в «Буйном бродяге» и переводы иностранных авторов, пишущих коммунистическую фантастику. Видно стремление редакции уйти от англосаксонской фантастической традиции, разнообразить круг переводных авторов: в номерах альманаха время от времени фигурируют впервые переведенные на русский язык произведения (или фрагменты из них) родом из таких «нефантастических» стран, как, например, Куба или Сирия. В этой связи, однако, необходимо заметить, что стремление к разнообразию и новизне не должно быть реализовано через публикацию сомнительных или откровенно слабых произведений. Так, «Северное сияние над пальмами» Гюнтера Крупката (3) – показательная для 1950-х пропагандистская утопия со шпиономанией, в которой СССР представлен этаким раем земным; «На Луне не бывает бедных» Талеба Омрана (5) – по-детски наивная сказка-притча, к фантастике относящая лишь формально.
Интересной и перспективной представляется рубрика «Поэзия». Однако, следует отметить, что фантастическая поэзия появилась лишь в одном номере (3), к тому же в роли стихотворца выступила представительница того же ограниченного круга авторов «Буйного бродяги».
Неотъемлемой частью уважающего себя фантастического журнала служат критические материалы. Постоянная рубрика «Критика» существует и в «Буйном бродяге». С точки зрения левого литературоведения эта рубрика, очевидно, самое ценное, что есть в альманахе. Критические статьи, обзоры и рецензии в своей массе написаны довольно скрупулезно, со знанием материала, к тому же грамотным и доступным языком. Единственное, на что необходимо обратить внимание редакции – вопрос о приоритетности анализа того или иного материала. В первую очередь целесообразно давать разбор не идейно противоположных произведений, вещей, чья реакционность очевидна (сборники фантастики, пропагандирующие ксенофобию (1), имперский монархизм (2), новое средневековье (3)), а произведений массовой фантастики, фантастического мейнстрима. В этой связи следует отметить высокий уровень рецензий на «Ложную слепоту» (2) и «Эхопраксию» (5) Питера Уоттса, а также на «Флэшбэк» Дэна Симмонса (3).
В одном из номеров (3) появилась подрубрика «Из старой фантастики». Юлия Лиморенко сделала попытку проанализировать (в итоге мысли автора слились в сплошной апологетический поток) роман Яна Ларри «Страна счастливых». Остается сожалеть, что подрубрика не была закреплена в альманахе на постоянной основе. Для расширения историко-литературоведческого кругозора читательской аудитории полезным было бы время от времени публиковать материалы о коммунистических утопиях СССР, благо их в Советском Союзе существовало немало. Причем не обязательно для этой цели выбирать архаичные, полные пропаганды, штурмовщины и гигантомании романы, ведь наличествуют же исполненные веры в торжество разума и гуманизма утопии 1960-х – 1980-х.
* * *
Об очевидной необходимости и детерминированности коммунистической фантастики говорить не приходится – ее возникновение и развитие диктуют сегодняшние социальные реалии. Потому опыт литературного рупора, периодически выдающего на гора любителям социальной фантастики интересные произведения о будущем без денег и несправедливости следует приветствовать и всячески поддерживать. Главное, чтобы благие намерения не тонули в океане эклектики и ложных путей.
Примечания
1. Цифры в скобках обозначают номер альманаха
2. Ранее автором этих строк были сделаны критические разборы отдельных номеров альманаха: №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, а также Специальный выпуск, осень 2015 и Хроники мировой коммуны
Николай Гриценко
Немає коментарів:
Дописати коментар